Германия и Россия 29 января 1894 г. после тяжелых переговоров заключили договор о торговле и мореплавании сроком на 10 лет, который вступал в силу 20 марта 1894 г. [13, с. 37].

Новый торговый договор, помимо общих изъявлений о равноправии и дружбе, содержал т.н. тарифную часть, где определялись новые ставки российского и германского таможенных тарифов [11, с. 43].

Германия предоставила России статус наибольшего благоприятствования и уравняла ее в правах со своими западноевропейскими соседями. Пошлина на ввоз пшеницы понижалась с 5 до 3,5 марок за 100 кг. Беспошлинно разрешалось ввозить лен и пеньку. Российский керосин облагался пошлиной не по весу, а по объему, что позволяло российским экспортерам увеличить свои доходы на 6 коп. золотом с пуда [5, с. 25-26].

Россия со своей стороны не пошла на значительные уступки по отдельным видам товаров. В то же время незначительные уступки коснулись 120 из 227 статей таможенного тарифа 1891 г. В среднем по главным товарным группам ввозные пошлины уменьшились: для металлов не в деле на 17 - 20 %, изделий из металла и машин - 18 %, на шерстяные ткани - 13 %, на уголь - 50 % [11, с. 43].

Российское правительство сочло договор «правильно и рационально рассчитанным, который по своим умеренным, осторожным размерам не мог угрожать какими-либо потрясениями в отечественной промышленности» [1, с. 119]. Министр финансов С. Ю. Витте утверждал, что Россия заключила договор на выгодных для себя условиях [14, с. 303].

Однако, торговый договор разделил российское общество на его сторонников и противников.

Среди сторонников договора оказались известные российские экономисты: И.И. Янжул, М.Н. Соболев, П. Берлин, П.А. Никольский, И. Иванюков, И.М. Гольдштейн, М.И. Туган-Барановский [1, 3, 5, 6, 7, 15, 16, 17]. Каждый из них в большей или меньшей мере считал, что договор России выгоден, т.к. развивает главную экспортнообразующую отрасль - сельское хозяйство, ограничивает запретительный тариф 1891 г., чем создает здоровую конкуренцию между российскими и иностранными промышленниками. Российские производители сельскохозяйственной продукции получили возможность экспортировать свою продукцию, приобретать предметы, необходимые для производства и личного потребления [9, с. 11].

Поддержало договор и российское биржевое купечество. Петербургское биржевое купечество в адресе, направленном в апреле 1894 г. министру финансов С. Ю. Витте, утверждало, что договор обеспечит развитие внешней торговли, главной составляющей деятельности петербургской биржи, и выражало благодарность за заключенный договор [18, с. 3].

Биржевое купечество Харькова просило «повергнуть к стопам Его Императорского Величества Государя Императора чувства верноподданнической любви и преданности и принять поздравление с заключением торгового договора, который послужит ко благу обоих народов». Телеграмму подписали Алчевский, Жевержеев, Велитченко и др. [18, с. 3].

На имя министра финансов поступили две телеграммы от саратовского биржевого купечества и саратовской городской Думы с поздравлениями и глубокой признательностью за заботу «о саратовском крае, производящем хлеб» [19, с. 1]. Аналогичные телеграммы получены от ростовской-на-Дону городской Думы [20, с. 2], таганрогского купечества [20, с. 2], Одесского биржевого комитета и чернского общества сельского хозяйства [22, с. 3]. Одесский городской голова Г. Г. Маразли вошел с предложением в городскую управу об избрании С. Ю. Витте почетным гражданином Одессы. Мотивируя это тем, что он «всегда принимал близко к сердцу интересы Одессы и одесской торговли» [23, с. 2].

Осторожно к договору подошло московское биржевое купечество, тесно связанное с промышленниками Москвы. В телеграмме, направленной С. Ю. Витте московские купцы с понимаем отнеслись к «принесению в жертву русской промышленности» и соглашались, что это вызвано высшими государственными интересами [19, с. 1].

Анализ географии присланных телеграмм показывает, что наиболее заинтересованным в заключении договора, помимо представителей сельского хозяйства, являлось купечество, занимающееся вывозом зерновых и поставками из-за границы сельскохозяйственных машин, мануфактурного товара в два наиболее крупных зернопроизводящих района Российской империи: Южный и Поволжский.

Заключение торгового договора с Германией стало удобным предлогом для промышленников о возбуждении вопроса о вознаграждении, в виде новых льгот, субсидий и т.д. Представители российских горнопромышленников сделали заявление: В заявлении на имя С. Ю. Витте, подписанном Председателем конторы горнозаводчиков М. И. Кази и представителями горнозаводских районов - уральского, северного, подмосковного, польского, юго-западного и южного указывалось: «что уступки, сделанные Россией Германии, неблагоприятно повлияют на горнозаводскую промышленность» [26, с. 366].

Одним из главных требований горнопромышленников было желание установить твердую, устойчивую систему таможенного покровительства [27, с. 19]. Промышленники требовали покрытия убытков, которые они понесут вследствие подписания русско- германского торгового договора.

Аналогичные требования в Германии выдвинули аграрии [8, с. 407]. Против понижения ставок тарифа на германскую шерсть высказались овцеводы Харьковской губернии и Ростова-на-Дону [28, с. 366]. В своем стремлении противостоять понижению ставок на шерсть южане были поддержаны Московским обществом сельского хозяйства, стоявшем на позиции защиты отечественного тонкорунного овцеводства от иностранной конкуренции [25, с. 121].

Часть российского купечества и промышленники считали, что нынешняя таможенная политика является «шаткой» и частые изменения ввозных пошлин являются крайне вредными для промышленности. Подобные заявления были сделаны уполномоченным нижегородского ярмарочного купечества Преображенским и варшавским отделением Общества содействия русской торговли и промышленности [25, с. 120-121].

Больше всего русско-германский