227
222 Книга восьмая
нападает под прикрытием «черепахи»1. Наконец царь даков со своей свитой лежит распростертый у ног Траяна; знамена с изображением дракона в руках у римлян; войска с ликова-нием приветствуют императора; перед сложенным в груду оружием врагов стоит богиня Победы и пишет славную ле-топись войны. Далее следуют картины второй войны, в об-щем похожие на первую серию. Обращает на себя внимание большая картина, изображающая, по-видимому, князей да-ков после того, как пожаром был уничтожен царский замок; они сидят вокруг котла и один за другим осушают кубок с ядом. На другой картине императору подносят блюдо с го-ловой храброго царя даков; наконец заключительная карти-на представляет длинную вереницу побежденных, которые вместе со своими женами, детьми и стадами покидают ро-дину. Император сам написал историю этой войны, подоб-но тому как Фридрих Великий написал .историю Семилет-ней войны и как многие делали это после него; но этот труд до нас не дошел. Никому не придет в голову восстанавли-вать историю Семилетней войны на основании картин Менцеля. Так и Траянова колонна оставляет в нас, помимо некоторого представления об отдельных туманных эпизо-дах, лишь грустное ощущение большой и бурной историчес-кой катастрофы, навсегда потускневшей для истории и не оставившей по себе даже воспоминаний.
ВОЕННОЕ Пограничная оборона в придунайской области в резуль-
"ІЇИЕНА тате превращения Дакии в римскую провинцию не пре-
ДУНАЕ терпела таких изменений, как это следовало бы ожидать.
ПОСЛЕ ~* ' ,- „
ТРАЯНА Существенного изменения оборонительной линии не про-изошло, но новая провинция в целом превратилась как бы в передовую позицию Рима, непосредственно связанную с римскими владениями только на юге, на самом Дунае, с трех же других сторон окруженную землями варваров. Лежа-щая по течению Тиссы равнина между Паннонией и Дакией по-прежнему оставалась в руках языгов. Правда, были най-дены остатки древних валов, проходящих от Дуная через Тиссу до гор Дакии и ограничивающих область языгов с се-вера, однако о времени и создателе этих укреплений не уда-лось выяснить ничего достоверного. Бессарабия также пересекается двойной заградительной линией, которая, сле-
1 «Черепаха» в римской военной технике — крыша из сомкнутых щи-тов, которые все солдаты штурмующей колонны держат у себя над голо-вой. (Прим. ред.)
Придунайские земли и войны на Дунае
дуя от Прута к Днестру, оканчивается у Тиры и, согласно добытым до сих пор неполным данным, относится, по-ви-димому, к римской эпохе1. Если это так, то Молдавия и южная часть Бессарабии, равно как и вся Валахия, входили в состав Римской империи. Но даже если номинально так и было, едва ли римское владычество реально распространи-лось на эти земли; по крайней мере до сих пор у нас нет до-стоверных сведений о существовании римских поселений как в восточной Валахии, так и в Молдавии и Бессарабии. Во всяком случае еще в большей степени, нежели Рейн в Германии, Дунай оставался здесь границей римской циви-лизации и настоящим опорным пунктом пограничной обо-роны. Укрепленные позиции на Дунае были значительно усилены.
Для Рима было счастьем, что в то время, когда на Дунае усилился напор новых народов, на Рейне он ослабел и став-шие там излишними войска могли быть использованы в других местах. Если еще при Веспасиане на Дунае стояло, вероятно, не более шести легионов, то Домициан и Траян впоследствии довели их число до десяти, с чем связано то, что оба существовавших до сих пор верховных командова-ния — Мезии и Паннонии — были поделены, первое — при Домициане, второе — при Траяне, и после того как к ним прибавилось военное командование в Дакии, общее число командований на нижнем Дунае дошло до пяти. Правда, сначала, по-видимому, был срезан изгиб, который образует река ниже