Интенсивность потребления природных ресурсов напрямую связана с культурой потребления, к примеру, переход на менее энергоёмкие способы производства только в сталелитейной промышленности Украины сэкономил бы энергию всех АЭС страны, дал бы возможность открыть и реализовать более оптимальный путь решения проблемы промышленных отходов. Львиная доля катастроф, происходящих в стране, имеет техногенное происхождение, а значит, может быть исключена путем непрерывного повышения культуры производства.

В значительной степени причина техногенных катастроф коренится в нашей некультурности, безответственности, отсутствии сквозной научной организации труда и техники безопасности, негодной организации. Наш "дикий" капитализм приводит во владение приватизированными предприятиями нуворишей, стремящихся к извлечению прибыли любой ценой, даже путем преступной экономии на технике безопасности. "Совковая" уверенность, что руководство все знает и все предусмотрело, развращает не только новых "хозяев жизни", но и основную массу товаропроизводителей. Мы все росли в постоянно воспроизводящей себя вере, что наши руководители всех уровней все наилучшим образом изначально предусмотрели, поэтому никаких бедствий случиться не может по определению, и быть готовыми к ним просто бессмысленно.

Эта, годами воспитываемая идеологическая эйфория, приводит к многократному утяжелению последствий стихийных и техногенных катастроф. К этому надо добавить технологическое старение машин и оборудования, которое годами не обновлялось, а находилось в состоянии постоянного превентивного ремонта, что, несомненно, не должно иметь место в цивилизованном обществе. Взять хотя бы парк легковых автомобилей страны, за исключением тонкой прослойки владельцев иномарок, большинство населения передвигается на монстрах, способных убить своего владельца в результате первой же случайности.

Глобализация только обостряет значимость социально-культурных факторов, а не ставит их. Пришло время интегрировать контроль человечества за теми, кто планирует повернуть течение рек, менять их русла, создает рукотворные моря, выбрасывает через заводские трубы миллиарды кубометров "взвешенных" частиц и аэрозолей, создавая "озонные дыры" не над своей страной, а в атмосфере всей планеты.

Большую опасность в современном информационном обществе представляет собой утаивание информации о состоянии экологической и радиационной обстановки. Это тоже показатель низкой управленческой культуры, и в нашем случае тоже является пережитком советской эпохи, когда преступно утаивалась от населения жизненно важная информация. К примеру, во время Чернобыльской катастрофы вместо отмены всех массовых мероприятий и детальной инструкции по обеззараживанию помещений и квартир, в Киеве проводилась массовая первомайская демонстрация, велосипедный кросс на Крещатике и другие мероприятия, когда столицу уже накрыло облако радиоактивной пыли.

Культура предлагает свой способ учета потерь и приобретений, регресса и прогресса, демократии и антидемократии, свободы и угнетения, нового и старого. Прежде всего, нужен отказ от любых форм деструктивной полифонии, необходим проводить добровольный диалог культур при изначальном отказе от любых форм исключительности и прав на абсолютную истину, подразумевая взаимопонимание, сотрудничество и отсутствие любых позиций силы или давления одних на других. Равноправие, позиционирование каждого из участников диалога культур как части целого (единой культуры жителей Земли) составляет онтологическую основу этого необходимого диалога. Только в этом случае глобальное общество обретает человеческое лицо, избавляется от фантомов катастрофического и фатального, согласно которому всемирная интеграция выглядит как насильственное насаждение техногенного общества жизни с разным уровнем от центра к периферии.

Противники глобализации говорят о связи глобальных проблем с фундаментальной деградацией общественных ценностей или, если выражаться точнее, со злонамеренным отступлением от них, или сознательным игнорированием их. Особенно явно это видно в рамках современной мировой политики, в которой война в качестве основного способа решения международных конфликтов перешла в ХХІ столетие без всяких альтернатив. Всего лишь два десятилетия назад мир был стратегически, экономически и идеологически расколот, а его безопасность зависела от баланса сил двух сверхдержав, которые были сторонами глобального противостояния. Это глобальное противостояние отодвигало на периферию международных отношений крайне острые экономические и социальные вопросы, но и в этих условиях не прекращался диалог культур, хоть и в кривом зеркале идеологического противостояния. В 1991 году произошла мировая катастрофа - распад одной из сверхдержав, сложился однополярный мир и, как сказал президент России В.Путин в своем докладе на Мюнхенской конференции по вопросам политики и безопасности 10 февраля 2007 года: "Это мир одного хозяина, одного суверена. И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри" [3].

Самое неприятное, что эта политическая нестабильность способствует разрушению общечеловеческих ценностей или, что более точно, отодвигает время их всеобщего признания и легитимизации. Термин "общечеловеческие ценности" стал визитной карточкой короткой советской перестройки как альтернатива столь долго утверждаемой партноменклатурной классовой морали, классовых интересов, которые должны были выражать интересы прогрессивных слоев нашего общества и даже всего человечества в целом. Всей силой государства и КПСС утверждался "Моральный кодекс строителя коммунизма", он должен был стать окончательным суждением по оценке действий каждого человека и нормой равенства одного со всеми.

В результате эти окончательные суждения превращаются в нормы обязательные для всех и как бы выражающие интересы всех. По сути, это подмена добровольных моральных норм требованиями, которые от имени общества ставит партийная элита. Общество, исповедующее эти принципы, для которого они становятся культурным стереотипом, теряет понятия добра и зла. Это собственно и произошло с советским обществом. Сопротивление злу и несправедливости в